| Пресса |
| Фотографии |
| Дискография |
| Видеозаписи |
| MP3 |
| Рецензии |
| Интервью |
| Ссылки |
| Архив новостей |
| На главную |
1. NEW! Отчет по "Аттиле" в Мариинском театре. 13.07.2010.
Аттила - Ильдар Абдразаков
Одабелла - Мария Гулегина
Эцио - Владимир Ванеев
Форесто - Евгений Акимов
Леоне - Федор Кузнецов
Дирижер - Валерий Гергиев
Мариинский театр
Постановка мне очень понравилась. Такие сейчас большая редкость. Сделана в стиле "просто, но со вкусом". Особых изысков нет, но действие происходит именно так как задумал либреттист без "соавторства" очередного режиссера-новатора - римляне одеты и выглядят как римляне, гунны как гунны, а не как зеленые человечки из звездной системы Глизе 581. В дальнем конце сцены были размещены не совсем свежие трупы, но размещены так, что я их во время спектакля вообще не заметил, а заметил только после него. Побольше бы нам сейчас таких постановок!
Одабелла - Мария Гулегина... Когда я вспоминаю про партию Одабеллы, то мне вспоминается один абзац из книги Галины Вишневской. "Верди... подсунул всем тенорам этакую жирную свинью в начале первого акта - труднейшую, неудобную арию, когда певец еще не разогрел голос, не успокоил дыхание. Как они клянут любимого композитора, обливаясь холодным потом в ожидании поднятия занавеса!". Это было написано про романс Радамеса в начале "Аиды". Причем здесь Одабелла, когда речь идет о другом персонаже из другой оперы, да еще и теноре? Притом, что про партию Одабеллы можно сказать все то же самое, только в 1000 раз хуже!!!!! В "Аиде" Верди подложил тенорам всего лишь свинью, а в "Аттиле" сопранам он оставил целое минное поле, нашпигованное минами всех калибров от легких противопехотных до 1000-килограммовых противокорабельных, и кучей инженерных заграждений. В "Аттиле" у сопрано точно такая же труднейшая и неудобная ария в самом начале оперы, причем если у Радамеса, при всех трудностях его романса, хотя бы нет крайних верхов, крайних низов и колоратур, то у Одабеллы все вышеперечисленное присутствует в избытке, сама ария в 2 раза длиннее чем у Радамеса и включает в себя двойную кабалетту. Это полный караул, первая задача певицы, поющей Одабеллу - как-нибудь дожить до конца этой выходной арии... С этой задачей Мария Гулегина отлично справилась! Особенно порадовало, что в кабалетте не было купюры повтора, а в повторе были оригинальные вариации. С точки зрения образа на сцене была самая настоящая боевая девица, вполне способная поднять в атаку целый полк!
Романс Одабеллы был спет совсем иначе - почти весь на piano, очень нежно и очень хорошо. Дуэт с Форресто получился просто здорово, с повтором и с потрясающим и душу и стены в театре верхним ре-бемолем у Одабеллы - единственная, как я понял, вставная нота во всем спектакле. Дальше Мария Гулегина пела и играла очень здорово, легко при необходимости перекрывая оркестр, хор и остальных солистов.
Аттила - Ильдар Абдразаков. Он полностью оправдал мои ожидания. Голос у него не из больших, но красивый и полетный, владеет он им мастерски, актер очень хороший и внешним обликом очень вписывался в постановку. Кабалетту спел с повтором и вариациями. Я не знаю, было ли так задумано режиссером, но сочувствие в этой опере вызывает именно Аттила, особенно в конце, когда его, безоружного, зарезали трое вооруженных людей, которым он доверился и пустил к себе в гости. Аттила, выходит, поплатился за собственные человеческие качества и великодушие - был бы он совсем законченным зверем, велел бы зарезать Одабеллу в прологе и был бы цел и невредим...
Форресто - Евгений Акимов. У него легкий лирический голос. В этой партии конечно хотелось бы слышать тенора покрепче, особенно в кабалетте. Но если принять как данность, что Акимову нужно спеть Форресто тем голосом, который у него есть, с этой задачей он хорошо справился, особенно ему удались лирические фрагменты партии.
Эцио - Владимир Ванеев. Ванеева я слышал раньше, это хороший певец, но выбор его на партию Эцио вызвал некоторое недоумение. Ванеев - не баритон, а бас-баритон, поет он в основном басовый репертуар. А Эцио - одна из самых задранных вверх по тесситуре баритоновых партий. Ванееву спеть Эцио - это примерно то же самое что нормальному вердиевскому баритону спеть теноровую партию Каварадосси. Достаточно необычно было слышать, что Аттила и Эцио отличаются только тембром, но не высотой голоса. Некоторые проблемы, которые у него действительно были, связаны с тем, что партия для него безумно высокая. Я уже читал некоторые отзывы и видел, что Ванеева за Эцио сильно ругают. Понять их можно, но присоединиться к ним не могу. В целом он хорошо спел Эцио. Но слышно и другое - постоянно петь эту партию ему явно не стоит, ибо кончится может очень печально.
Порадовала комплектность оперы - никаких купюр, все кабалетты с повторами а некоторые и с вариациями! Публика постановку принимала очень хорошо, была стоячая овация, солистов, дирижера и команду постановщиков долго не отпускали со сцены, и даже когда окончательно опустили занавес и включили свет, многие продолжали оставаться на своих местах и аплодировать.
редакция сайта www.mariaguleghina.ru
2. NEW! РЕЦЕНЗИЯ НА СОЛЬНЫЙ КОНЦЕРТ МАРИИ ГУЛЕГИНОЙ 5 ИЮЛЯ 2010 г. В МАРИИНСКОМ ТЕАТРЕ
Побывал на концерте Марии Гулегиной в Концертном Зале Мариинского театра 5 июля.
Первое впечатление - на световые года лучшая акустика, чем в четвертом ряду партера Мариинского театра. Дирижера звали Альберто Веронези. И его фамилию, и его самого слышал в первый раз. Очень понравилось как он вел оркестр. Оркестр был собранный, аккуратный и звучал как-то очень по-итальянски, совсем не так как три дня назад на Турандот.
Напоминаю, что программа концерта была составлена по итогам голосования в Интернет. Программа получилась - полный караул, редкая певица доживет до середины этой программы. В одном концерте - Норма, Абигайль, Турандот, Лю и "для полного счастья" онегинская Татьяна со своим письмом. А еще и бисы были!
По порядку.
ПЕРВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
В самом начале оркестр сыграл незапланированный бис. Дирижер Альберто Веронези совсем недавно откопал где-то в архиве никому не известное и не исполнявшееся сочинение Леонкавалло, название которого я так и не запомнил, и сыграл его с оркестром. Оно было короткое, минут на 5, и очень красивое.
Далее пошла обязательная программа
1. Письмо Татьяны.
Самый экзотический для Марии номер программы был ею поставлен в самое начало концерта. Она даже специально только для этого номера взяла отдельное платье - очень красивое, нежно-розового цвета. Остальной концерт она пропела в двух черных платьях. В черных платьях понятное дело петь Татьяну так себе идея, так что пришлось ей брать третье. А спела хорошо. Можно было легко поверить, что это реально влюбленная 17-летняя обчитавшаяся французских романов Татьяна пишет письмо Онегину, а не какая-нибудь Одабелла пишет ультиматум Аттиле. :) На словах "кто ты - мой ангел ли хранитель, или коварный искуситель" - стыдно сказать - М.А. довела меня до слез. Стыдно, поскольку в нашей культуре мужчинам не положено плакать ни при каких обстоятельствах, но бывают и непроизвольные реакции...
2. Увертюра к Сицилийской вечерне.
3. Аида "O patria mia". Меня всегда занимал вопрос - это какова же должна быть привлекательность, харизма, магнетическая сила Аиды, чтобы эта девушка могла так влюбить в себя Радамеса, что этот вроде бы серьезный человек - главнокомандующий армией, которого фараон хотел женить на своей дочери и сделать наследникам - стал вести себя как полный неадекват и придурок и в итоге довел до смертельного исхода и себя, и свою любимую? Сегодня я увидел, какая должна быть Аида. Это было просто здорово. И сыграно и спето.
4. Масканьи Voi lo sapete o mamma
Супер!
5. Интермеццо из "Сельской чести".
6. Un bel di vedremo. У меня создалось ощущение, что она это пела куда более светлым звуком, чем 5 лет назад в Москве. Бронебойного драматизма не было, ария была решена в чисто лирическом ключе, трактовка этой арии Марией даже чем-то напомнила запись этой арии в исполнении Саломеи Крушельницкой. В принципе ей эту партию можно петь на сцене целиком, надо только очень хорошо поработать костюмерам и гримерам чтобы Мария Гулегина на сцене была похожа на хрупкую миниатюрную японку.
7,8. Две арии из Тоски - Nostra Casetta и Vissi d'arte. Кто и зачем голосовал за ностра казетту и что в ней интересного, до концерта не понимал никто. Но в программе концерта она оказалась очень к месту. Потому что до и после нее идут мегахитовые, но трагические и серьезные арии, а ностра казетта - маленькая, не очень серьезная и игривая ария, отлично оттеняющая предшествующую Un bel di vedremo и последующую Vissi d'arte.
ВТОРОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
9. Речитатив, каватина и кабалетта Нормы. Мария Гулегина просто превзошла саму себя, спев это как самый настоящий член Клуба белькантистов-буквоедов. Casta Diva была спета настолько ровно, что иногда складывалось ощущение что это поет специалистка-белькантистка типа Сазерленд. Тем кто знает Марию Гулегину только по ролям типа Тоски и Турандот, здесь ее местами мог и не узнать (если вынести за скобки легко узнаваемый тембр голоса). За кабалетту ей отдельное спасибо!!! Она была: с повтором (!) и со стильными интересными вариациями в повторе, которые она четко пропевала и которые я слышал в первый раз (!!). Не исключаю, что вариации были специально написаны к сегодняшнему концерту. Учитывая что в том же концерте была Турандот и эту же роль она спела в спектакле три дня назад, это творческое достижение певицы трудно переоценить.
10. Увертюра к Набукко
11. Речитатив, Ария и Кабалетта Абигайль. Супер, как всегда - партия Абигайль всю жизнь была козырным тузом или даже вовсе джокером в колоде у Марии Гулегиной. В кабалетте, как положено, был повтор, а в повторе - вариации.
12,13. Ария Лю из Турандот ("Ах сердце ты в лед заковала", как по-итальянски даже не знаю, ибо плохо знаю эту оперу) и ария самой Турандот In questa reggia. Эти арии шли подряд и были спеты четко различающимися между собой тембрами и манерами. Лю - относительно светлым, лирическим. Турандот - темным, драматическим. Складывается ощущение, что у Марии Гулегиной в голосовом аппарате есть регулятор по шкале "светлее" - "темнее", который сегодня работал четко как нужно певице (и слушателям). Лю в исполнении Марии Гулегиной была намного лучше, чем китайская девушка которая пела Лю три дня назад. Я бы с радостью послушал Гулегину в роли Лю целиком кабы нашли для нее адекватную Турандот. :)
При такой очень сложной разноплановой программе бисов можно было вообще не петь - никто бы не обидился, ибо умным людям понятно, что письмо Татьяны, Норма, Абигайль, Лю и Турандот в одном концерте это много сложнее чем спеть любую из этих партий на сцене. Но бисы были, целых две штуки - O mio babbino caro и Pace, Pace. Прием Марии Гулегиной был оказан восторженный, после концерта зал несколько раз вставал.
Маленькое замечание к составителям программы. Почему-то все названия арий были на русском языке в кривом переводе. Casta diva у них называлась "О богиня взор твой ясный", Voi lo sapete o Mamma - "Знаете сами, Мама..." и так далее. Я привык к итальянским названиям и не всегда сразу понимал о каких именно ариях шла речь. Может стоило дать названия на обоих языках?
редакция сайта www.mariaguleghina.ru
РЕЦЕНЗИИ НА "АДРИЕННУ ЛЕКУВРЕР" С МАРИЕЙ ГУЛЕГИНОЙ 6 ФЕВРАЛЯ 2009 Г., МЕТРОПОЛИТЕН ОПЕРА, НЬЮ-ЙОРК
3. www.nypost.com/seven/02092009/entertainment/theater/tenor_is_the_night_154220.htm
TENOR IS THE NIGHT
by JOEL LOBENTHAL (NewYork Post)
February 9, 2009
FORTY years and counting, Placido Do mingo's career at the Metropolitan Opera came full circle Fri day night with a revival of Francesco Cilea's "Adriana Lecouvreur." In 1968, Domingo made his Met and romantic hero Maurizio debut, substituting for Franco Corelli, and this time he stepped in for Marcelo Alvarez; the legendary tenor was originally slated to conduct.
Domingo's vocal longevity is something for Guinness. He took part of the first act to warm up on Friday night, but after that his voice sounded incredibly robust for a 68-year-old tenor - and mighty impressive for a tenor of any age. Not to mention the swing in his stride, and the charm and believability of every emotion he projects.
"Adriana" is based on the real-life story of an 18th century French actress. Without being a great opera - the music is melodic but overripe - it still gives us opera at its most exciting.
Sopranos love "Adriana" because it doesn't make them reach for the highest notes in the scale, but it does let them do everything else: recite speeches from classic French tragic drama, invoke the higher purpose of the diva's calling, pull out all the stops in a long death scene that turns hallucinatory. (The adulterous Princess who is Adriana's rival for Maurizio sends her a poisoned bouquet of violets.)
As Adriana, Maria Guleghina was in rosier vocal health than she's been in quite a while. She softened her voice's Slavic edge to give it a caressing Italian lyricism, taking every opportunity to show the ease with which she could alternate between soft and loud.
As the Princess, mezzo-soprano Olga Borodina's tone and intensity were tremendous. The fur flew in her two sneering and hissing matches with Guleghina's Adriana (during the curtain calls, they hugged and kissed to show that they didn't really mean it). Baritone Roberto Frontali was perfect as Adriana's infinitely loyal and romantically unrequited stage manager.
Conductor Marco Armiliato gave the high-powered leads all the support they wanted while treating the score as something worthy of serious consideration.
Domingo and his colleagues make the Met's "Adriana" an essential night at the opera.
4. www.nyunews.com/arts/theater/1.1360990-1.1360990
Domingo strong after four decades
W.M. Akers
Published: Monday, February 9, 2009
Updated: Tuesday, February 10, 2009
Last Friday's performance of "Adriana Lecouvreur" was Placido Domingo's 40th anniversary on the Metropolitan stage since he first sang the tenor role in this Francesco Cilea opera in 1968. Domingo has gone on to greater things since then, including commercial success as one-third of the Three Tenors, but like so many others, he finds it hard not to return to New York.
In many ways, "Adriana" is a perfect celebratory opera, since it in no way overshadows its performers. Rarely performed, it has a convoluted plot worthy of "All My Children," full of double and triple crosses that culminate in murder by poisoned violets.
Because the story itself is so unassuming, the opera is truly a star vehicle, and Friday's cast took some advantage of that. This is seen particularly in the first act, in which Domingo and his Adriana (Maria Guleghina) slow down and show off, reminding the audience what they paid for. Domingo is 68 years old, but his diminished range is not obvious; his performance shows the confidence of old age, not its frailty.
Guleghina, a Ukrainian soprano, makes up for slippery articulation with power. The tone of her voice is as pure and mesmerizing as mercury escaping from a thermometer and several times, she stole attention away from the man at the top of the bill. (She is, after all, the lead.)
Thankfully, Guleghina and Domingo's confidence fit their parts, letting them make up for the weak story with actual, real-life, honest-to-goodness acting. As Adriana, an actress of the 17th century Comedie-Francaise, Guleghina brings bombast appropriate for one playing a diva. Twice she stops singing and is forced to recite verse, and she was artist enough to do it with the arrogance one expects from a centuries-dead grand dame. To have performed this with subtlety, as she surely could have, would have been accurate to neither the period nor the piece.
Maurizio is a heartbreaker and a cad, and Domingo embodies him with enough charm that the crowd falls for him too. It is too easy for a singing celebrity to forego acting, but on Friday he brought the seriousness and work ethic of an understudy suddenly thrust into the male lead, as he was in 1968.
At least four times during the performance the audience exploded into applause. They had come to clap, and the spectacle rewarded them. At the end they showered the principals with bouquets of flowers. One fell into the pit and had to be handed to Guleghina by a musician, a tangible reminder that Cilea's score is subservient to his stars. When Domingo returns in April to sing Siegmund in "Die Walkure," he won't have such an easy time upstaging the composer.
W.M. Akers is arts editor. E-mail him at wakers@nyunews.com.
5. www.nytimes.com/2009/02/09/arts/music/09adri.html?ref=arts
February 9, 2009
Music Review | 'Adriana Lecouvreur'
A Catnip Role for a Soprano as a Tragic Actress
By ANTHONY TOMMASINI (New York Times)
Not many opera buffs would argue that Francesco Cilea's "Adriana Lecouvreur" is a great work. Still, this well-made and effective music drama, which enjoyed an enormously successful 1902 premiere in Milan, is a prime example of the verismo style then flourishing in Italy.
Loosely basing the work on the life of Adriana Lecouvreur, a tremendously popular actress of the Comedie-Francaise in early 18th-century Paris, Cilea deftly balanced elements of unabashed melodrama with touches of subtle humor during backstage scenes with the acting troupe. The music is modest and appealing, with a couple of "gotcha" arias.
Thanks to a line of great Italian sopranos who have found the title role irresistible, "Adriana Lecouvreur" has clung to a place in the repertory of major houses, including the Metropolitan Opera, which brought it back after 15 years on Friday night in a performance stylishly conducted by Marco Armilliato. You can understand the appeal of the character. Adriana is a dedicated artist, a worldly woman who falls for a dashing count, Maurizio, who has made political enemies. She vies for his affections with the ruthless Princess de Bouillon, who used to be Maurizio's lover and will not let him go.
The simple sets for the Met's revival, mostly painted flats and wobbly walls, date from a 1963 production mounted for Renata Tebaldi, who excelled in the role. The director Mark Lamos has inventively restaged the production, adding new video backdrops that depict the Paris theater where Adriana reigns and other locales. The costumes for the principals and the dancers are new, though in keeping with the period look of the show.
The Ukrainian soprano Maria Guleghina sings the title role, opposite Placido Domingo as Maurizio, the role of his Met debut 40 years ago. Ms. Guleghina brings her trademark vocal and dramatic intensity to her work. Yet the music also calls for a soprano with Italianate legato and creamy lyricism. Ms. Guleghina sings with fervor and honorably tries hard to shape phrases with subtlety and nuance.
But in recent years she has been tearing with abandon into weighty Verdi roles like Lady Macbeth, and these days her sound is often grainy and hard edged. One missed the melting lyricism that should pervade the alluring aria "Io son l'umile ancella," in which Adriana explains to her colleagues that as an actress, she is merely the servant of the creative spirit.
At that 1968 debut Mr. Domingo sang Maurizio opposite Tebaldi, no less. Now 68, he remains a wonder of vocal longevity. He missed the dress rehearsal because of a cold and took time to clear his throat and warm up during the performance on Friday. But soon he was singing with vigor, stylistic insight and ringing top notes. Some of the music was transposed down to suit Mr. Domingo's current comfort zone. "That's cheating," purists might complain. But the trade-off is a Maurizio sung by a major tenor who still sounds like one.
The mezzo-soprano Olga Borodina dominates every scene she is in as the princess, singing with dusky colorings, supple phrasing and unforced power. The baritone Roberto Frontali brings dignity to the role of Michonnet, the good-hearted theater director who adores Adriana.
Ms. Guleghina was at her best when it counted most, in the musically rich final act. Believing that Maurizio has sent her a nosegay of wilted violets to indicate, brutally, that their relationship has died, she breathes in the flowers' scent, then sings a tragic aria, "Poveri fiori." In fact the princess has sent the violets, which are spiked with poison.
During the ovations audience members tossed flowers to both Mr. Domingo and Ms. Guleghina. No violets, thank goodness.
6. 12 июля 2008 г. Мариинский театр. Опера Джузеппе Верди "Сила судьбы".
Спектакль был приурочен к очень торжественной дате - ровно 225 лет назад Екатерина II подписала указ об организации постоянной оперной труппы в городе на Неве. Эта опера была заказана композитору Мариинским театром, и соответственно - ее мировая премьера состоялась в 1862 году в Мариинском театре. Опера знаменита из ряда вон выходящей красивой музыкой (увертюра из нее даже в рекламе по ТВ нередко используется) и довольно несуразным запутанным сюжетом, который при желании можно прочитать здесь: www.belcanto.ru/forza.html
Опера существует в двух редакциях - "русской" (1862) и "итальянской" (более поздняя). "Русская" от "итальянской" отличается тем, что скомпонована в три действия (вместо четырех), в некоторых местах - другая музыка, в конце второго акта есть очень трудная теноровая ария, которую мало кто отваживается петь, и в "итальянской" редакции она убрана. За пределами России ставят практически исключительно только "итальянскую" версию. В Мариинке, однако, была поставлена "русская". Постановка, костюмы и декорации были очень красивые, максимально приближенные к историческим 1862 года.
Дирижировал сам Валерий Гергиев. Как пели и играли - в целом очень понравилось.
Леонора - конечно, главная героиня нашего сайта, Мария Гулегина. Просто супер, а "Pace, pace" в последнем акте так и просто образцово-показательная. Замечательна была сцена в трактире в первом акте, где ее было слышно, но не видно - она хорошо замаскировалась на сцене в мужской одежде как по сюжету положено. После этого в сцене у монастыря она появилась в красивом мужском костюме, напоминающим мушкетерский - черные сапоги, штаны, и шляпа а-ля Михаил Боярский (как я потом узнал, это был собственный костюм певицы, а тот что был в театре для этой сцены - намного хуже). Впечатлил момент в конце, когда она узнает Карлоса, бросается к брату со всей душой, а он ее - чик-чик ножиком... Вот нехороший человек...
Август Амонов (Альваро) пел хорошо. Теноровую арию в конце второго акта, которая есть только в петербургской редакции, он спел, хотя если честно с трудом - уж очень она тяжелая. В остальном все было нормально. Очень понравился Алексей Тановицкий в роли падре Гуардиано. Екатерину Семенчук (Прециозилла) я мог отличить от Анны Нетребко только по голосу. Внешне и по манерам поведения на сцене они были один в один. Очень понравилась! Хорош был молодой баритон Алексей Марков в роли Карлоса. У фра Мелитоне (Андрей Спехов) в начале третьего акта стала намечаться качка, но он быстро выправился; в целом спел неплохо, хотя и не могу сказать чтоб супер, а актерски был очень интересен. В общем, если кто в следующий раз увидит эту постановку в афише Мариинки - смело идите, не пожалеете.
Alfredo Germont
7. Фрагмент рецензии из журнала OpernGlass на выступление Марии Гулегиной в октябре-ноябре 2007 г. в Метрополитен Опера в партии Леди Макбет в опере "Макбет" Дж.Верди
"Als Lady war zu Probenbeginn Maria Guleghina, eigentlich fuer "Aida"- Vorstellungen im gleichen Zeitraum vorgesehen, fuer Andrea Gruber eingesprungen. Mit Aplomb warf sie sich in Verdis schwierige Partitur, lotete dabei dennoch fein alle Stimmungen aus, meisterte souveraen die Klippen und schuf immer wieder mit Einsatz ihres Pianos grosse Kontraste. Darstellerisch boten Macbeth und Lady ein Paar, das eine erotische Spannung verband und das eigentlich zusammen sehr gluecklich wirkte, bis die Dinge fuer beide schief zu laufen begannen.
Das Opernglas 12/2007
Полностью отсканированную рецензию на "Макбет" можно прочитать здесь:
Страница 1
Страница 2
Страница 3
P.S. Редакция сайта будет признательная за перевод этого текста на русский язык, поскольку немецким языком в достаточной мере не владеет.
8. "Набукко" в театре Арена ди Верона летом 2007 г. В партии Абигайль - Мария Гулегина. Рецензия из журнала "Opernglas", сентябрьский номер. Скачать рецензию в виде сканированного файла можно по адресу www.mariaguleghina.ru/images/opernglas0907.jpg.
9. Концерт Марии Гулегиной и Хосе Каррераса, Москва, Государственный кремлевский дворец, 19 декабря 2005 г.
Я неоднозначно отношусь к микрофонному ГКД, но для такой площадки все прошло на уровне.
Каррерас - это профи на вес золота. Калаф прав - его даже плохой подзвучкой не испортить. Очевидно голос Гулегиной, да и вообще голоса женские, более восприимчивы к ошибкам звукорежиссера. Но Мария в состоянии наполнить этот зал и без микрофона.
Оркестр был пестрым - куда деваться - но театральная сыгранность сделала саое дело. Были киксы в меди и недотяжки в дереве, но не больше, чем в "Большом" в "Войне и мире" или в "Геликоне" на "Кармен". Все привычно. Так что, наверное, молодцы, что оркестр сделали сборный, а не посадили чисто военный коллектив. Молодцы, что хор поставили любительский - спели они очень хорошо, кто бы что не говорил. И вообще, это придадало какую-то рождественскую искренность, что ли. Было видно, что и певцы и оркестранты очень старались. Отрабатывали ИДЕЮ, а не деньги. Концерт-то благотворительный. Получилось даже как-то по-домашнему, от души. Я ушел из зала с хорошим чувством.
Оперный Антиквар, Москва, 2005
По материалам форума opera.fastbb.ru
10. Ну что же: Кажется, пришёл в себя, теперь можно начинать обдумывание происходящего.
Ну, во-первых, ощущения от этого концерта не просто сильные - сильнейшие! Впечатления не смогла испортить даже безобразная подзвучка, которая была сделана абсолютно вне соответствия с изначальным договором. А когда хор вступил на < Casta Diva >, то вступил... в пустоту! Микрофоны просто ЗАБЫЛИ включить. Я уже не говорю о том, что для хора забыли поставить мониторы для самоконтроля... Учитывая то, что акустика в ГКЗ напоминает консервную банку, обёрнутую ватным одеялом, уже не удивительно, что хор себя не услышал. Слава Богу, что на 5-6 такте звучания хора у звукооператора хватило ума прибавить громкости и хор быстро поймал ситуацию - ребята просто молодцы!!
Далее возникало такое чувство, что звукооператор начал изощрённо издеваться над Марией Гулегиной, искусственно прибавив её звуковому потоку изрядное количество средних частот. Звучание стало казаться грубым и... каким-то <негулегинским>, что ли. Какое-то выравнивание произошло только к концу арии, но Мария, как мне показалось, периодически даже отклонялась от микрофона. Тем более, что при такой силе голоса он не так-то уж ей и нужен...
Последующие номера прошли значительно лучше - хор уже просёк особенности акустики, а с дирижёром мы задружились ещё на генеральной репетиции, так что никаких отклонений по жестам не было.
Каррерас... Красивый, высокий представитель ушедшего XX века... Как он держался на сцене! Как дарил то, чем пока ещё обладает, несмотря на возраст и нездоровье! Жаль, не спел свою фирменную <Гранаду>. Но зато было <Белое Рождество> с хором, пафосный < Brave New World >, тоже с хором, но построенный на... финале 9-й симфонии Дворжака! Тут уж хор оторвался по полной и снискал отдельные аплодисменты - я даже боялся, как бы не сорвали голоса перед изысканным < Ave Verum > Моцарта, которым открывалось 2 отделение. Мне сложно оценить, как это произведение получилось со стороны (я пел в басах), однако публика приняла его очень тепло, а один дико представительный дядечка потом высказал, что мол <Моцарт у вас пошёл ну прямо как хороший коньячок!> Вот так сравнение!
Борис Тараканов, Москва, 2005
По материалам форума Лифановского
Мария Гулегина в Государственном кремлевском дворце 19 декабря 2005 г.
11. "Тоска", Ковент-Гарден, 15 июля 2004 г.
Партия Тоски наиболее часто исполняема Марией Гулегиной. В последний раз она пела её в Ковент Гарден в июле этого года. Мне посчастливилось услышать её на спектакде 15 июля. На этот раз её партнёром был молодой китайский тенор Дай Чайнг. Это был его первый дебют в Европе. Естественно его никто не знал. Скарпиа пел Самуэль Рэми, сегодня самый высокооплачивый бас в З. Европе.
С 1-го акта Мария полностью заслоняла своих партнёров. Даже несмотря на в целом удачное исполнение "Recondita armonia ..." Марио особой благодарности от зрителей не получил. А Скарпиа у Реми в "Va, Tosca" вообще глохло, как в вате. После записи "Тоски" с Рикардо Мути я с нетерпением ожидала исполнения Марией 2-ого акта. Выглядела она исключительно эффектно в своём пурпурно-кровавом бархатном плятье со шлейфом и большим декольте. Я не сводила своего бинокля с её мраморного лицо с точёными чертами редкой красоты без единой морщинки или обвислости. Всё в обрамлёнии вьющихся смоляно-чёрных волос, которые ей так идут. Она в отличной физической форме. Никогда не сказала бы, что примадонна совсем недавно родила сына. Когда вступала в свои отрывки Гулегина, то казалось, что и Марио и Скарпиа абсолютно безголосые и безцветные. Она их ни в коем случае не старалась задавить специально. Но стоило было открыть рот Марии, это становилось очевидно само собой.
Свою арию 2-го акта она исполнила так, что зал устроил ей овацию на несколько минут. Казалось зал треснул в одно мгновение. Крики "браво" неслись со всех сторон. Начинала арию лежа на полу, слегка приподнявшись над ним. По ходу арии она вставала на колени и постепенно выпрямлялась. На последнем форте "perche, perche Signor" она простирала руки к небу и в это время её глаза действительно были полны слёз. А потом на "cosi" - совершеннейшее и продолжительное пьяно бесподобное по красоте звучания. Я ничего подобного раньше не слышала, ни у одной, даже самой известной исполнительницы. Не припомню и такого голоса - глубокого, страстного, сочного, сильного, по-настоящему драматического и волнующего. На протяжении всех последующего действа во 2-ом акте она проделывала всё то, что полагается по либретто. Но как она это делала!!! Она заставляла зал переживать с ней всю молнееносную смену её чувств и порывов, когда она убивает Скарпиа и покидает его тело. У меня просто нет слов, чтобы передать это. Последний акт был не менее экспрессивным. Но она там была совсем другой. Вся как в состоянии истерии. Поспешная, плохо скоординированная, задёрганная. Как-будто спасала своё дитя. Китаец-тенор и впрямь ей по темпераменту в маленького мальчика годился. До вчерашнего дня у меня был эталон Тоски - Каллас, которую я видела на видео с Гобби. Сегодня - это Мария Гулегина. Три акта, три совершенно разных женщины. Удивительная актриса.
Надежда М., Лондон, 2004
P.S. Этот раздел в разработке, рецензии будут добавляться
